Подозрительные лица

В прокате фильм более чем окупился, собрав только в Северной Америке более 23 миллионов $. Респектабельное издание The New York Times опубликовало положительную рецензию на фильм, в которой он сравнивался с «Бешеными псами» Тарантино как потенциально «культовый фильм» при том, что на самом деле это результат холодного расчёта создателей фильма и повествование практически не затрагивает зрительских эмоций. Роджер Эберт, признавая, что запутался в сюжетных перипетиях и был обескуражен неожиданной развязкой, разнёс фильм в пух и прах; впоследствии он включил его в число своих наименее любимых фильмов. Составители онлайн-энциклопедии Allmovie, оценивая «Подозрительные лица» с высоты прошедших лет, назвали его одним из самых совершенных триллеров десятилетия: «Бескомпромиссно стильный и прибавляющий в закрученности с каждой новой сценой, фильм приглашал зрителей разделить замешательство [действующих лиц], попытаться распознать, где тут иллюзия, а где реальность, как будто присутствуя на представлении фокусника». Сцена с опознанием лиц была импровизацией актеров. При написании сценария Маккуори отталкивался от одной из своих более ранних, неопубликованных работ, герой которой, расправившись с собственным семейством, надолго исчезал из поля зрения преступного мира и полиции. Все персонажи получили имена сотрудников юридической фирмы, в которой некогда работал сценарист. В англо-турецком разговорнике он почерпнул слово «созе», что значит «болтовня» (намёк на прозвище главного героя). Впоследствии сценарист описывал «Подозрительные лица» как гибрид «Расёмона» с «Двойной страховкой» (классический нуар). Фильм был снят при относительно небольшом бюджете в 5,5 миллиона долларов всего за 35 дней. По ходу повествования было рассеяно достаточное количество ключей к личности Кайзера, чтобы мотивировать повторные просмотры. Рекламная кампания велась под слоганом «Ты знаешь, кто такой Кайзер Созе»? Впоследствии, получая «Оскар», Кевин Спэйси сострил: «Кем бы ни был Кайзер Созе, я могу заверить вас, что сегодня вечером он будет мертвецки пьян». «Величайший трюк Дьявола состоял в том, чтобы убедить мир, будто он не существует» — произносит по ходу своего рассказа Болтун. В этом бодлеровском афоризме заключён намёк на то, что суперзлодей, вокруг которого сплетена повествовательная канва, вовсе не является городской легендой.